Истории выживших и небылицы (окончание)

Б. Поклёп 

Здесь уместно упомянуть о совершенно несправедливом оскорблении в адрес Дарема, которое, насколько известно автору этой книги, так и не было опровергнуто в печати. В статье о гибели «Royal George», опубликованной в декабрьском номере журнала «History Today» за 1959 год, капитан ВМС США Скарритт Адамс, уважаемый офицер, отождествил лейтенанта Дарема с офицером, известным среди матросов как «Морячок поднять-спустить»[1], возложив на него значительную часть вины за катастрофу. 

Капитан Адамс, очевидно, ознакомился с рассказом матроса Ингрэма и материалами суда. В своей статье он пишет: «Лейтенант Филипп Дарем сменил лейтенанта Маккиллопа на утренней вахте», а позже добавляет: «Тиммерман предупредил вахтенного офицера, что корабль кренится слишком сильно». Далее он утверждает: «Но вскоре даже туповатый капитан и тупоголовый «Морячок поднять-спустить» смогли понять, что крен стал поистине угрожающим».

При внимательном прочтении рассказа Ингрэма становится ясно, что «Морячок поднять-спустить», офицер, получивший первое предупреждение от тиммермана, не мог быть Даремом. Ингрэм говорит, что лейтенант, к которому обратился тиммерман, был, «если я правильно помню, третьим лейтенантом... мужчина крепкого телосложения лет 30–40». Дарему же было 19. 

Когда «Морячок поднять-спустить» стоял на ночной вахте, продолжает Ингрэм, «он вечно дёргал матросов, заставляя их менять паруса». Крайне маловероятно, что мичман Дарем, временно исполнявший обязанности лейтенанта (это назначение он получил лишь потому, что отвечал за сигналы адмирала), когда-либо командовал вахтой на 100-пушечном флагмане в открытом море – не говоря уже о том, чтобы делать это так часто, чтобы заслужить прозвище от команды.

Лейтенант, к которому первым обратился тиммерман и от кого получил отказ, был не Дарем, а Холлингбери. Тот факт, что тиммерман, будучи уоррент-офицером, не знал, кто именно был вахтенным офицером в тот момент, лишь подчеркивает царившую на флагмане неразбериху. Среди группы офицеров, окружавших капитана, тиммерман выбрал не того. Он обратился к «проблемному» офицеру, который, по словам матросов (из-за привычки шевелить пальцами), был органистом. Холлингбери действительно играл на органе. «Тупоголовый» – это последнее, что можно сказать о Дареме, ставшем одним из самых блистательных и выдающихся моряков своего времени. 

Капитан Адамс обязан принести извинения духу Дарема. Удивительно, что гибель «Royal George», всегда вызывавшая интерес у американских исследователей военно-морской истории, была так сильно искажена. Э. Б. Поттер из Военно-морской академии США в своей статье для книги «Sea Power» [Potter and Nimitz. Prentice-Hall Inc., 1960] отмечает, что опрокидывание корабля особенно необъяснимо, учитывая, что «он находился у дока». На самом деле корабль стоял на якоре более чем в миле от берега.

C. Доклад матроса Джилла

Учитывая, что 331 человек из экипажа «Royal George» были спасены, любопытно, что сохранилось так мало личных свидетельств выживших, хотя – к сожалению для истории – это характерно для большинства морских катастроф.

Одно из таких свидетельств, принадлежащее матросу Уильяму Джиллу, было опубликовано в «Literary Gazette» 21 декабря 1839 года.

Когда мы прибыли в Плимут (рассказывает он), «Royal George» был почти готов к выходу из дока. Тогда меня назначили на борт «Royal George», и мы отправились в крейсерство у Бреста.

У нас на борту под орлопом был установлен бак для воды, чтобы мыть две нижние батарейные палубы. Помпа располагалась на мидель-деке. Труба, через которую вода попадала через борт корабля, была закупорена уже много недель. Когда мы присоединились к Большому Флоту в Спитхеде, там было 36 линейных кораблей. Офицеры решили откренговать судно, чтобы труба вышла из воды и её можно было прочистить. Но поскольку левые гондечные орудия были выкачены, а порты открыты, вода хлынула так быстро, что корабль вскоре потерял остойчивость.

По моему скромному мнению, если бы гондечные орудия были закачены, развёрнуты вдоль судна, а порты задраены, всё было бы в порядке. 

Когда корабль начал тонуть, я был на мидель-деке, но вскоре поднялся на опер-дек и выбрался через порт под грота-русленем на правом борту. Я оставался там, пока корабль почти полностью не заполнился водой. Людей взгромоздилось там столько, что яблоку негде было упасть. Будучи хорошим пловцом, я и один из офицеров спрыгнули с правой боковой галереи и доплыли до борта «Виктори», корабля адмирала Хоу. Мне тогда было 19 лет.

D. Рассказ судового врача Джона Кера 

Вот история кораблекрушения, увиденная с другого судна. Она содержится в переписке Джона Кера, судового врача на «Queen»[2] 

Когда «Royal George» кренговали, он перевернулся и затонул. Был подан сигнал всем шлюпкам оказать помощь. Мы отправили свою шлюпку и подобрали 10 мужчин, женщину и мальчика. Пятерых мужчин, женщину и мальчика не удалось вернуть к жизни, несмотря на все предпринятые усилия. Капитан Уогхорн, большинство офицеров и около 300 человек были спасены. Адмирал Кемпенфельт и около 500 человек утонули.

Более шокирующего зрелища, дорогой Уилл, трудно себе представить. Услышав тревогу, я бросился к входному порту как раз в тот момент, когда корабль шёл ко дну, и только его днище оставалось над водой. Сотни несчастных стояли на нем, когда судно ушло из-под них, оставив их бороться с беспощадной стихией.

Дувший свежий ветер и сильное течение помешали судам, находившимся под ветром, вовремя спустить шлюпки для помощи. Судовой врач и его помощники перевязывали пациентов. Спасся только один из его помощников[3]. Адмирал в это время брился – словом, никто не подозревал о роковом событии, которое должно было произойти.

Несколько дней три города, Портсмут, Госпорт и Коммон[4], были в смятении. Почти каждый потерял кого-то из родных, друзей или знакомых. Каждый час на берег выносило новые тела. Каждый час звенел колокол, и длинные процессии тянулись по улицам. Каждый прилив приносил мёртвые тела мимо кораблей у Спитхеда, и прошло много дней, прежде чем всех удалось похоронить.

Но больше всего все скорбели о добром старом адмирале, одном из лучших и храбрейших на Флоте.

[1] Это прозвище «Jib-and-Foresail Jack» он получил за то, что на вахте постоянно дёргал людей по поводу: «Поднять кливер!», «Спустить кливер!», «Поднять фок», «Спустить фок» [А. Баитов].

[2] Хранится в Государственной библиотеке Шотландии (MS 1083), Кер пишет некоему Уильяму Томсону. 

[3] Уильям Лесли

[4] Район, уже густонаселенный в 18 веке, расположен к северу от старого города. Сейчас известен как Портси и Лэндпорт и включен в состав Портсмута. До застройки этой территории пространство за пределами верфи называлось «Община» или «Поле западного дока».